Мы – силы - Страница 125

125

– Они там, похоже, все пересрались… – заявил Тим, посмотрев на Алену, читающую при свечке какую-то книжку.

Отложив книгу в сторону, она вслушалась в радио.

«…Таяние льдов продолжается, хотя и не столь быстро. Солнечная активность сменяется периодом пассивности, и, насколько можно утверждать со слов гляциологов, лет через пятьдесят – сто начнется обратный процесс. Однако изменившийся магнитный полюс Земли останется на том же месте, что и сейчас».

– Мы не доживем, – уверенно сказала Алена.

Тим согласно кивнул, крутя настройку дальше.

«…Страшная трагедия произошла этой ночью у выхода Ладоги в Неву. Выводимые из Питера спасателями баржи с зараженными людьми столкнулись около часа ночи и немедленно затонули. Спасательные работы ни к чему не привели. Холодная вода погубила всех без исключения».

– Так бы и сказали, что их утопили… – проворчал мальчик.

«А вот и я, ди-джей Фобос, спешу рассказать вам, что же вы услышите сегодня новенького на нашем радиоканале!..»

Тим отставил в сторону радио, надеясь, что после болтовни Фобос таки запустит музыку и, завалился на кровать к Алене.

Он смотрел, не отрываясь, на свечку и откликнулся только на второй зов Алены:

– Тим, ты о чем думаешь?

– Я? – переспросил он. – О многом… О том, что надо будет скоро уходить отсюда. О том, что еще неизвестно, что мы встретим там… впереди…

– Не думай об этом… Было так много плохого, что теперь должно быть все хорошо.

– Ага, – согласился мальчик. – Если так плохо, что дальше некуда, то дальше будет лучше…

– Вот видишь! – сказала Алена, обрадованная этой неизвестной ей поговоркой.

Мальчик отвернулся от свечи и уставился на скачущие тени на стене. Он не верил, что они когда-нибудь остановятся. Ему казалось, что теперь они будут вечно скитаться среди краев людоедов и болот. И не поможет им никто. Такие, как те двое мужчин, им вряд ли еще встретятся.

Алена про себя мучилась, не зная, как отвлечь Тима от этих мыслей. Наконец она просто обняла его и сказала:

– Все будет хорошо…

8

Наутро после пьянки с Батыем Виктор и Александр чувствовали себя, мягко скажем, нехорошо. Но, несмотря на страдания, они были счастливы. Все, теперь им больше не надо будет гнить в грязи и в нищете лагерей для задержанных. Им не надо, опасаясь за свою жизнь и здоровье, куда-то брести в поисках спокойного от проблем места. Они прибыли. Они окончили свой путь. И хотя работа, им предложенная, подразумевала еще долгие путешествия, но это были уже не скитания обреченных. Это была работа. Может, слишком тяжелая для обычных условий, но вполне приемлемая для нынешних.

– Слушай, а Батыю-то как плохо сейчас… – проговорил Саня, отпивая холодной воды из банки вместо графина.

– Ты его не знаешь… – сказал Павленко, вставая с постели босиком и следуя в туалет.

В однокомнатной квартире, куда их распределил Батый, ставший начальником метеоотдела при штабе МЧС, они были только вдвоем. Подселение к ним еще кого-то было возможным, но маловероятным, заверил их Батый сразу. Да и никто не захочет с такими мелочами соваться к, можно сказать, героям.

– Они нас правда таковыми считают? – спросил вчера за распитием Саня.

– Ага. И не должны думать иначе. И вам, кстати, нечего стесняться. Доделали работу. Оставались до последнего. Прошли затопленную Карелию.

– Проехали… – поправил захмелевший Павленко.

– Неважно. Выжили в этих концлагерях… или, вы думаете, мы не знаем, в каком скотском состоянии там людей держат. Всех, кого могли, мы вытащили по нашей службе. Все здесь в Александровске. Нет, не все, конечно, но все тут побывали. Сейчас мы заново строим сеть оповещения.

– Мы будем опять так же работать? – обрадовался Саня.

Батый пожевал кусок жареного мяса, выцепленный пальцами со сковородки, и сказал:

– Нет, Савин. Ты поедешь на юг организовывать работу в Краснодарском крае. Но не по нашей службе, а именно по ГО и ЧС. Не волнуйся, у тебя все получится. А ты, Павленко, пойдешь во взвод химразведки при полке МЧС. Но тут… Загрязненность среды жуткая. Будешь карты загрязнений составлять и степень заражения радиацией, если таковую обнаруживать будете. Тебе, как радиологу, не привыкать.

Покачав головой, Виктор сказал:

– А чего так?

Батый честно признался:

– Нет мест. Мало нормально функционирующих неразграбленных постов. Я знаю, что вам только дай, вы с нуля поднимите пост… Но тут такое дело. Мест нет официально, а следовательно, не будет карточек. С голодухи помрете. Так что идите туда, куда я вам нашел места. А как что, я вас выдерну. И не только вас. Даст бог, Рухлова найду.

– А вы его еще ищете? – спросил Павленко.

– Конечно, – изумился Батый. – И найду.

– Вообще-то полгода прошло… – напомнил Виктор начальнику. – Был бы жив, подал весть.

– Этот придурок должен был в Кронштадте оставаться, – зло сказал Батый. – Но он свалил оттуда буквально через день.

– Куда? – задал глупый вопрос Саня.

– Никто не знает, – сказал Батый и, разлив по стаканам водку, сказал: – Давайте за него выпьем. Надеюсь, свидимся с ним.

Выпили и полезли руками за картошкой и мясом.

– Сто лет мяса не ел, – признался Виктор. – Не человечинка, надеюсь?

– Да иди ты. Говядина, – возмутился Батый. – Можно было и свинины взять, но я ж свинину не ем…

Виктор только покачал головой и сказал:

– Тут народ людинку предпочитает, а ты от свинины отказываешься.

– Ой, ну давай за столом ты не будешь мне это рассказывать? Знаешь, сколько я навидался? И в Москве с голодухи тоже такое случается. Город же в блокаде.

125