Мы – силы - Страница 71

Бандит не обратил внимания на энтузиазм, с которым ребята снова приступили к работе. Ханин же, убедившись, что надзиратель откровенно рассматривает природу в стороне, рискнул и пополз вперед. За считаные секунды он достиг ямы и, придерживая автомат, свалился в нее кулем с картошкой. Все-таки Михаил сплоховал. Он отскочил от Ханина к краю ямы и, смотря прямо на него, заговорил глухо:

– Господин командир, вытащите нас отсюда. Пожалуйста. Господин командир.

Ханин, холодея, прошипел:

– Работай, козел… Что я тут делаю, по-твоему.

Утирая слезы, Миша стал аккуратно зачерпывать на лопату глину и выкидывать ее на край ямы.

Ханин, перебравшись под самую стенку, сжался там и обратился к пацанам:

– Слушайте сюда… Там на вышке никого нет сейчас. Поэтому делаем все шустро. Вы вылезаете из ямы и зовете этого урода, что там на бревнышке отдыхает. Типа, пусть посмотрит, хватит глубины или нет. Когда подойдет, толкните его в яму. Понятно?

Все, не отвлекаясь от работы, кивнули и, еще чуть покидав земли и глины, стали выбираться из ямы наверх.

Ханин достал нож, взятый у Назима, и проверил, снят ли автомат с предохранителя. Перевел на стрельбу одиночными и стал ждать. Отряхнувшись, Михаил обратился срывающимся голосом к бандиту и попросил того подойти посмотреть.

Все пошло не так, как задумывал Ханин. Прежде чем подойти, бандит отогнал парней от ямы, и те послушно отошли с лопатами шагов на пять.

Весь напрягшись, Ханин, вжимаясь в стенку, слышал, как не торопясь подходит к краю охранник, и мысленно молился, чтобы Господь не оставил его в эту минуту испытания. За благое дело же он идет на грех.

– Вы че, охренели, козлы! В два раза глубже нужно. Ты че, придурок, первый раз копаешь? Я тебя сейчас так огрею! Будешь знать, как халявить…

Он еще что-то хотел сказать, но Ханин, определивший, где стоит надзиратель и в какую сторону говорит, резко вскочил, оставив автомат на сырой земле, и, схватив за штанину бандита, упал, потянув его за собой в яму. Ошеломленный такой неожиданностью, охранник только тихо и удивленно вскрикнул. Его карабин отлетел в угол ямы. Впрочем, нож тоже выскочил при падении из рук старлея. Вскочив, Ханин бросился на бандита и захватил его шею локтем. Он многого не рассчитал. И того, что бандит был молод и ловок. И того, что силы в нем было уж очень подозрительно много. Да и еще вдобавок он был не из пугливых. Не растерявшись, он вывернулся из захвата и больно ударил Ханина в живот. Его нога вылетела и прямиком вошла Ханину в пах. Только вовремя повернувшись, Ханин спас себя от неминуемого поражения. Опять схватив бандита, на этот раз руками за горло, он повалился на спину, увлекая его на себя. Охранник хрипел, но, не теряясь, тоже душил старлея. Неизвестно, чья шея была крепче, но старлей почти потерял сознание, когда вдруг почувствовал, что ему на грудь навалилась тяжесть, а шея под его сведенными судорогой пальцами вдруг расслабилась и прожалась до самого позвоночника. Приходя в себя, он выполз из-под обмякшего тела и, не в силах ничего сказать, только захрипел, увидев, что самый младший пацаненок стоит в яме и еще держится за лопату, торчащую из спины бандита. Старлей, видя, на сколько вошла в спину лопата, перебившая позвоночник, только еще больше захрипел. Пацан начал расшатывать лопату, стараясь ее вытащить из тела противника. И она по чуть-чуть выходила, вытягивая за собой из раны затянувшую туда одежду. Наконец лопата рывком освободилась, и Ханин, видя ее окровавленный штык, преодолевая дурноту, зажмурился и махнул рукой, мол, Уходите. Пацан отбросил лопату и, схватив карабин, не долго думая, дал стрекоча в ту сторону, откуда приполз Ханин. А оставшиеся на краю ямы, пораженные Михаил и его напарник только стояли, раскрыв рот. Через дурноту и адскую головную боль Ханин поднялся и, подхватив автомат, выкарабкался на край. Не обращая внимания на замерших сзади, он, пошатываясь и пригибаясь, побежал к Назиму. Наконец спохватились и Михаил с неизвестным парнем, отставшие сзади. Они не просто нагнали Ханина, но и вообще скоро скрылись из вида в недалеком леске. Назим, выскочивший из укрытия, схватил автомат из рук хрипящего командира и побежал за беглецами.

Ханин тоже в итоге смог добраться до леса никем не замеченный.

4

Денису было невероятно хорошо и уютно. Для полного счастья ему не хватало только закрыть глаза и провалиться в спокойный, первый за несколько месяцев сон. Он только что наелся печеной картошки и напился какого-то компота. Усталость плюс сытый желудок делали свое дело, норовя утащить мальчика в крепкие объятия забытья. Но, этот, как его, Назим не разрешал ему уснуть, пока их командир не поговорит со спасенным. Тем более что времени, как он говорил, у них было мало.

Почти четыре часа они убегали, уходили, уползали на юг. Когда уже никто не мог даже идти, Ханин сказал, чтобы делали привал. Все повалились кто куда. Скоро многие поднялись и стали разбираться с провизией. Его тоже не забыли. Накормили и напоили. Только вот спать не давали. Кто-то, Денис не знал его имени, предложил ему закурить, но он отказался, сказав, что не балуется этой фигней.

К нему подошел Назим и, потрепав почти задремавшего, сказал:

– Иди, тебя командир зовет.

Тяжело поднявшись на гудящие и негнущиеся ноги, Денис подошел к привалившемуся к темному и сырому стволу поваленного дерева Ханину.

Тот поднял на него свой взгляд и, показав на землю перед собой, предложил сесть. Денис присел на мягкий и чуть влажный от прошедшего час назад дождя мох, посмотрел на командира и заметил у того на шее посиневшие пятна. Ханину до сих пор было тяжело не то что говорить, но и дышать, поэтому, что мог, он показывал жестами. Они чуть посидели напротив друг друга, рассматривая и как бы изучая. Наконец старлей разлепил губы и сказал: